История Сибири
Перевод слова Сибирь на русский язык означает « ты первый или главный». Сибирь от названия народа шибир, который упоминается в одной из монгольских хроник среди лесных народов, попавших под власть монгольских завоевателей. Сибирь происходит от названия народа, населявшего в конце 1 тысячелетия до н. э. территорию лесостепной полосы Западной Сибири. Это были предки древних угров – племена сипыр.
Античные историки о народах Северной Азии
Геродот в 5 в. до н. э. писал о Скифии, имея ввиду степные пространства между Дунаем и Доном. Все ираноязычные народы, пришедшие в южные степи Евразии на смену Скифам, получили общее греческое название сарматы (более раннее название савроматы). Поэтому с 1 в. до н. э. вся территория Скифии на античных картах называется Сарматией.
Древне греческий историк и географ Страбон сделал описание ойкумены на основе сопоставления всех известных к его времени сведений. Его труд «География»в 17 книгах- первый опыт исторической географии и обобщённый итог античных знаний. О Северной Азии в нём сообщены лишь скудные отрывочные факты: говорится о непрерывном ряде горных цепей, разделяющих материк Азии на две части по всей его длине то запада к востоку и скрывающих её Север, где по мнению античных ученых, была необъятная снежная пустыня.
Описание: Несмотря на то, что время выхода в свет неизбежно повлияло на некоторые выводы и оценки, 5-томное академическое издание «История Сибири с древнейших времен до наших дней», вышедшее в 1968-1969 годах под редакцией академика Алексея Павловича Окладникова, и поныне остаётся авторитетнейшим комплексным исследованием по истории Сибири, являя собой замечательный памятник советской научной мысли.
ОПИСАНИЕ ТОМОВ:
Том 1. Древняя Сибирь.
Первый том посвящен народам Сибири до присоединения к России. В нем охвачено, по крайней мере 25 тысячелетий сибирской истории, начиная с наиболее древних, известных в настоящее время, палеолитических культур каменного века и кончая периодом, непосредственно предшествующим приходу русских за Урал. В нём в основном на новом археологическом материале с привлечением данных этнографии, языкознания, а также антропологии и четвертичной геологии освещен исторический путь многочисленных народов Сибири. Показаны своеобразие их исторического развития и самобытный вклад в общечеловеческую мировую культуру, культурно-этнические связи и взаимодействие народов Сибири с соседними странами и народами.
Том 2. Сибирь в составе феодальной России.
Второй том хронологически охватывает большой этап исторического развития Сибирской земли - с конца XVI до середины XIX века. Присоединение Сибири к Русскому государству с конца XVI века обусловило коренной перелом в ее истории, отразившийся на этническом развитии и всех сторонах жизни местного населения и приведший к тому, что в относительно короткий срок Сибирская земля со своим этнически разнообразным населением, среди которого стали численно преобладать русские, превратилась в органическую часть многонационального Российского государства.
Том 3. Сибирь в эпоху капитализма.
В третьем томе исследуется процесс социально-экономического, политического и культурного развития огромной части России в эпоху капитализма вплоть до 1917 года. В пореформенное время совершался процесс развития капитализма вширь - сфера его господства распространялась и на сибирские окраины России. Отсутствие помещичьего землевладения стимулировало рост капиталистических отношений, но более широкое развитие капитализма томозилось докапиталистическими пережитками. Особенность развития Сибири в конце XIX - начале XX века определялась тем, что она продолжала оставаться аграрно-сырьевой базой центра страны. Однако в это время усилилась роль Сибири как сферы приложения свободных капиталов. Рост внутреннего общероссийского российского рынка, приток русских и иностранных капиталов дали толчок развитию сибирской промышленности. Важнейшее значение для развития Сибири имело проведение Сибирской железной дороги. Великий Сибирский путь усилил экономические, политические и культурные связи сибирских окраин с Европейской Россией, способствовал росту переселения в Сибирь, придал мощный импульс развитию новых отраслей экономики.
Том 4. Сибирь в период строительства социализма.
В IV томе освещено (естественно - с позиции советской исторической школы), как победа Октябрьской революции 1917 года и последовавшие за ней события - гражданская война, восстановление хозяйства и социалистическое строительство - отразились на истории Сибирского края. Хронологические рамки тома - 1917-1937 годы.
Том 5. Сибирь в период завершения строительства социализма и перехода к коммунизму.
Заключительный том рассказывает о развитии Сибири в годы социалистического строительства с конца 1930-х до середины 1960-х годов. Важное место в томе занимает освещение неоценимого вклада сибиряков в дело победы в Великой Отечественной войне.
7 263
Согласно немцу-академику Г.Ф. Миллеру, Сибирь «ни ест зимля историческофая», и на ней всегда, вплоть до XVII века, был каменный век, что и подтверждают «историки» Сибири, как и то, что индоариев в ней никогда не было. История русского Зауралья - это рассказ о том, как его малочисленные монголоидные народы из века в век охотились, ловили рыбу, разводили оленей и лечились у шаманов. И это несмотря на то, что казаки Ермака повсюду находили русские топонимы, горы железного шлака, развалины городов, доменных печей и кузнечных горнов. Миллер, десять лет проведший в Сибири, тоже не мог их не видеть.
Почему Ватикан решил стереть Сибирь с исторической карты мира и почему его агенты-иезуиты 250 лет были заняты сочинением для её «подбрюшья», т. е. Китая, небылицы о якобы самой древней на Земле «китайской» цивилизации. Из книги Новгородова мы узнаём, что ещё в 1516 г. ректор Краковского университета и, без сомнения, иезуит и масон Матвей Меховский опубликовал брошюру «Записки о двух Сарматиях», в которой по команде из иезуитского «ЦК» вдруг заговорил о Сибири в карикатурном свете:
«В этих странах (сибирских) не пашут, не сеют… живут в шалашах из прутьев. Лесная жизнь сделала и людей похожими на зверей неразумных: одеваются они в грубые звериные шкуры, сшитые вместе, как попало, большая часть их костенеет в идолопоклонстве, поклоняясь солнцу, луне, звёздам, лесным зверям и всему, что ни попадётся».
Как видим, «артиллерийская подготовка» в преддверии исторических похорон Сибири началась ещё до «командировки» Маттео Риччи в Китай, а Г. Миллера - в Сибирь.
Это изречение, «естественно», давно извлечено на свет божий, но почему-то «специалисты» не догадались заглянуть в труды исландского поэта Снорри Стурлуссона (1179–1241), того самого, который записал исландские народные саги «Младшая Эдда» и был автором географического трактата «Круг Земной». Он побывал в Азии, т. е. в Сибирской Руси, в период очередного температурного максимума XI–XIII вв. Вот что он пишет:
«С севера на восток и до самого юга тянется часть, называемая Азией. В этой части мира всё красиво и пышно, там владения земных плодов, золото и драгоценные камни. Там находится середина земли. И потому, что сама земля там во всём и прекраснее, и лучше, люди, её населяющие, тоже выделяются всеми дарованиями: мудростью и силой, красотою и всевозможными знаниями. Вблизи середины земли был построен град, снискавший величайшую славу».
Этим градом в «середине земли» был город Камбалык, который западноевропейские картографы обозначали в верховьях Оби. Если согласно НХФ-Н, итальянский путешественник Марко Поло за Уралом не был и изучал Сибирь в библиотеках русов, то Новгородов пришёл к выводу, что Марко Поло всё-таки был в Сибири, жил в Камбалыке целых 17 лет и оставил нам очень интересные очерки. В этой «Книге…» рассказывается о том, что город Камбалык имел в окружности (по периметру) 24 мили. Для сравнения тогдашний Константинополь имел периметр 18 миль.
В Камбалыке было 12 ворот с тысячью стражников при каждом. Ежедневно в город прибывало по тысяче и более подвод с шёлком. В городе «честно трудились» 25 тысяч проституток. (В четырёхмиллионном Лондоне в 1878 г проживало 24 тысячи проституток.) Очень известный арабский путешественник Рашид-ад-дин указывает, что в 1300 г. в Камбалыке хранились архивные и другие книги за минувшие пять тысяч лет!
В середине XVII века одним из первых посланников России в Китае после установления там власти казаков-манжуров побывал молдавский философ Милеску Спафарий, служивший переводчиком Посольского приказа в МоскВс. Он писал:
«…и не токмо величиною Азия есть больше иных частей света, но и обилием всяким, что человеку надобно, наипаче же древностью превосходит все части, потому что в Азии рай сотворен был от Бога также и первозданные наши праотцы Адам и Ева тут же созданы были, и тамо род их пожил и до потопа. Тако же и после потопа из Азии разделилися все языки и жилья во иные части света: в Азии началась вера, обычаи гражданские, грады строить, письмо и учение оттуда началось… и оттого по достоинству иных частей света благороднейшая Азия есть…».
Понятно: казаки Ермака нашли Сибирь суровой, пустынной и заброшенной. Но почему в отношении Сибири не учитывается, что в ней, как и в других регионах Земли, менялись и климат, и исторические эпохи? Наличие в Сибири столь мощной городской культуры говорит о том, что ранее, при более мягком климате, в Сибири были периоды бурного расцвета. Именно из Сибири пошли мощные миграционные первопотоки ариев-индоевропейцев в Месопотамию, Средиземноморье, Малую Азию, Северное Причерноморье, Индию!
Впервые о том, что именно Сибирь является прародиной ариев-индоевропейцев, написал в середине XIX века французский аристократ граф Артюр де Гобино. После себя арии оставили мощный топонимический след и руины многочисленных городов. Последними покидали Сибирь славяне-скифы, рядом с которыми в болотах Васюганья (Западная Сибирь) проживали протогерманцы, известные, как готы.
Михайло Ломоносов о ранних славянах писал «…что они от востока из Азии в Европу, на запад в разные времена разными дорогами преселились; то же явствует из вышеописанного и следующего о россах, славенских варягах». Высказывание Михаила Васильевича - русского гения мирового уровня - вполне определённо, тем не менее, «отцом истории Сибири» считается не Ломоносов, а приезжий немец Г.Ф. Миллер.
К моменту прихода Ермака, в конце XVI века за Уралом государства русов-индоевропейцев уже не было, а были разного рода каганаты: тюркский, уйгурский, кыргизский и пр. Но история Сибири - это не только три последних столетия - она уходит в глубину десятков тысяч лет! Новгородов пишет:
«Европеоиды создали в Сибири великую северную цивилизацию, однако история этой цивилизации - это история последовательного исхода, миграции в южные и западные области Евразии. К числу народов - переселенцев из Сибири - можно отнести хеттов, пеласгов, венедов, индов, киммерийцев, скифов, кельтов, готов, славян и многие другие народы. Практически везде появление сибирских мигрантов сопровождается становлением новых центров цивилизации (Крит, Хараппа, Хеттское царство). В Сибири же от ушедших народов оставались руины городов. Эти города описывались арабскими и европейскими путешественниками и писателями, а в самые последние годы начинают обнаруживаться археологами. Таков Чичебург в Новосибирской области».
При исходе любого народа, независимо от причин, какая-то часть его остаётся хотя бы для упокоения духа предков, витающего над покидаемыми могилами. Это можно даже принять, как закон. Нам было бы весьма кстати обнаружение в Сибири таких «упёртых» русов. И они действительно находятся. Борис Годунов в конце XVI века послал в Сибирь разведку во главе с Фёдором Дьяком, который доложил:
«Там в незнаемых странах восточных полно русских людей… Каких? - А всяких… Они там давно кто торгует, кто охотится, а кто дань с самояди берёт в свою пользу воровски».
Г.Ф. Миллер также подтверждает факт наличия множества русских в доермаковской Сибири и добавляет, что у них были города: «Общим слухом подтверждается, что Сургут вместо бывшего русского городка… был построен».
Томский этнограф Галина Ивановна Пелих установила, что за десять поколений до прихода Ермака «большой массив русских людей» численностью в десять тысяч семей переселился в Сибирь в XIV веке, а до этого они жили «за Доном у тёплого моря» на реке Самаре. Их потомки до сих пор называют себя самарцами. Часть «самарцев» носят фамилию Каяловы, данной по реке Каяле.
Кроме «самарцев», продолжали, без сомнения, жить в Сибири и многие другие русские, потому как слишком огромен русский топонимический пласт Сибири, который не могла оставить лишь небольшая группа волжских русов. Пелих предполагает, что Доном самарцы называют реку Яик. Река Самара действительно существует и впадает в Волгу напротив Жигулей.
Местное монголоидное население называло не оставивших Сибирь коренных русских «паджо». Этимологию этого слова этнографу Пелих, к сожалению, установить не удалось. Ханси, манси и селькупы относились к самарцам очень хорошо за их высокие духовные качества, за «бескомпромиссную честность» и уважение к аборигенам. К казакам Ермака и пришедшим за ними русским они относились настороженно из-за их алчности и грубости.
Исконные старожильцы долго сохраняли свою древнюю культуру и говорили «комони» вместо кони, «скала» вместо береста, «веко» в значении блюдо, поднос, «камень» в значении горный хребет и т. д. В европейской России такие семантические архаизмы, как, скажем, «комони», не употреблялись уже в XV веке, во всяком случае, в Задонщине их уже нет. Не случайно этнографы отмечают, что записанные в Приобье «тексты былин обнаруживают большую близость к общему древнерусскому эпосу» и подчёркивают: «…быть может, нигде, кроме северной России, не сохранилась такая старая Русь, как в Сибири».
Друг к другу «самарцы» обращались не иначе, как «брателько», «Михалко». По сравнению с казаками Ермака и вообще с новыми поселенцами, они отличались гораздо большей силой, выносливостью, «габаритами» и энергией. Однако через три столетия произошло чудо сибирского преображения и с потомками тех, ермаковских, казаков:
«Сравнение новобранцев из России и Сибири во время русско-японской войны 1904–1905 гг. показало врачам, что европейские русские «мелки, бледны, узкогруды. Лицо в подтёках - видно, дома до службы скверно ели и росли на тяжёлой работе. Глаза застывшие… Зато сибиряки точно совсем другой породы. Рослы (на голову выше), с обветренными, здоровыми медно-красными лицами… Грудь, что твоя наковальня. А руки - не дай бог попасться в них в недобрую минуту… Они и сами про себя говорят: «Наши томские народ серьёзный, раз вдарит, а больше и не понадобится» (из воспоминаний военврача В.Н. Немировича-Данченко).
Куда бы ни приходили русские после Ермака, всюду находили на местности русские названия, особенно на севере Сибири. Например, Лукоморьем называется правобережье Оби на западноевропейских картах XVII века. А на карте Г. Сансона (Рим, 1688) Лукоморьем названа земля в бассейнах рек Томи, Чулыма, Кети и частично Енисея. Кроме Лукоморья и Самарова в Приобье есть ещё реки: Кия, Кожух, Керчь (Кемеровская обл.), Ока (Иркутская обл.), Полос близ Томска и др.; сёла: Чумай, Карачарово, Златогорка, Лебяжка, Лебедяния и др.
Что мешает нам сделать вывод, что от р. Кии произошло название Киева, что через Чумай пролегал Чумацкий шлях, что со Златогоркой и Карачаровым связаны былины о русских богатырях, что сибирское Лукоморье навеяло А.С. Пушкину строки пролога к поэме «Руслан и Людмила»?
И на Дальнем Востоке с неолитических времён тоже оставлены русские топонимы: Амур, Уссури, Пидан, Манзовка, Иман, Бикин, Алчан, Кия, Ко, Тетюха, Култуха, Кхуцин и мн., мн. др.
Специалистами по топонимике установлено, что в Сибири множество топонимов объясняются на основе индоарийских, иранских, славянских и древнегерманских языков. Известный в СССР специалист по топонимике Э.М. Мурзаев писал:
«Чем больше накапливается знаний о географических названиях северной части Центральной Азии или примыкающей к ней южной части Сибири (т. е. к «полосе» Великого Турана древней Руси. - О.Г.), тем более явственно выступают индоевропейские топонимические элементы в районах, где в течение многих столетий господствовали тюркские, монгольские, самодийские и другие неиндоевропейские языки».
И это действительно так. Если бы самыми первыми насельниками Сибири были тюрки, то в здешних топонимах мы не нашли бы индоевропейских корней. Однако мнение не только Э.М. Мурзаева, но и М.В. Ломоносова, Ж. А. Гобино и др. учёных до сих пор не признаётся.
О том, что европеоиды в Сибирь переселялись из Европы, начиная с палеолита, неолита и далее в эпоху бронзы и раннего железа, «научно» доказано в монографии A.M. Малолетко «Древние народы Сибири» (Томск. Изд. ТГУ, 1999). За эту работу автор был удостоен Демидовской премии, считающейся сибирским аналогом Нобелевской премии.
Какую важную истину пытаются всем этим затушевать?
Вот что пишет Новгородов:
«…сибирская ситуация была на самом деле диаметрально противоположной: европеоиды и индоевропейцы не проникали в Сибирь на поздних этапах заселения этих холодных просторов, а рождались здесь. По-другому говоря, европеоидные гены, скорее всего, не привносились в Сибирь извне, а рождались в Сибири. Здесь в последние три миллиона лет под воздействием глобального климатического процесса концентрировались евроазиаты, здесь же «холодовые удары» приводили к генетическим адаптационным мутациям и рождению бореальной блондинистой расы, называемой арийской. Этномиграционный процесс в эпоху металла имел обратную направленность, из Сибири в Европу и в южную и юго-восточную Азию».
«Быстро размножаясь в Сибири в условиях обилия пищи, приспосабливаясь к холодным условиям, протосибиряки приобрели длинный нос для согревания воздуха, белую кожу для биохимической выработки витамина D при воздействии солнечного облучения (чтобы не развивался рахит у детей), светлую радужку глаз, длинные конечности и высокий рост для ускорения перемещения по саванне и другие европеоидные черты. Таким образом, формирование европеоидной расы в Сибири, сибирская локализация Прародины европеоидов, представляется более обоснованной фактологически и более закономерной теоретически, нежели в Европе…
Находки в Диринг-Юряхе (устье р. Лена. - О.Г.) показывают, что всё последнее трёхмиллионнолетие, то есть, по сути, весь ледниковый период, Сибирь была ареной становления человека, приобретения им расовых признаков, присущих северным расам. Кроме того, именно здесь, на севере Азии, жестокий холод три миллиона лет принуждал человека трудиться, то есть служил мощнейшим стимулом к труду. Как гениально предвидел немецкий антрополог Мориц Вагнер, именно север Азии был внетропической прародиной человечества. А север Азии - это Сибирь».
Русская культура и русский язык были тем замечательным оружием, при помощи которого русы-индоевропейцы завоевали весь мир, образовав Всемирную Протоимперию Великая Русь. А как по-другому её назвать, если в глубокой древности разговаривали и писали на русском языке во всех уголках земного шара, начиная с неолитических и даже палеолитических времён? Моё предположение о существовании в неолитические и более позднее времена Всемирной Протоимперии Великая Русь было высказано в книге «Белый Конь Апокалипсиса».
Великая=«Монгольская» империя Древней Руси, открытая коллективом учёных из МГУ под руководством академика А.Т. Фоменко, также была всемирной. Она просуществовала примерно с середины XIV до конца XVI вв., а её создание было героической, хотя и наивной попыткой вернуть былой порядок в жизни суперэтноса русов.
Здесь будет к месту заметить, что, по сведениям арабского путешественника Рашид-ад-Дина, Чингисхан был высокорослым, румянолицым, голубоглазым, с рыжим чубом и бородой человеком, т. е. ничего монгольского в расовом отношении в его облике не было и в помине. У известного из официальной истории Чингисхана была русская фамилия Темучин. Но Рашид-ад-Дин её не называет. Для него она неважна. Потому что чингисхан это не имя человека, а название должности крупного чиновника в русском царстве Сибири, ответственного за благополучие и процветание её малочисленных монголоидных народцев, ибо он ЧИН, Глаголющий Ижейных Слово ХАНам.
Где: «Ижейные» это синоним слова «русские» - ныне почти забытая характеристика-наименование русов, в совокупности несущих в себе нравственные и духовные качества по Букве Всеясветной Грамоты И-Иже. Значение остальных букв в слове «чингисхан», думаю, понятно без перевода. Русские цари вполне могли принимать на себя среди прочих и титул «чин-гисхана» как повелители и отцы-покровители малочисленных монголоидных народов Евразийского континента. Поэтому разработчики НХФ-Н абсолютны правы, называя русских царей-рюриковичей «чингисханами».
Кроме появившихся в последние десять лет даже не отдельных книг, а целой литературы по Новой Хронологии «Фоменко-Носовского», вышесказанное на наше русское счастье блестяще подтверждается результатами дешифровок академиком РАЕН Валерием Алексеевичем Чудиновым надписей, относящихся к железным и бронзовым векам, а также к мезолиту и неолиту, оказавшихся выполненными на русском языке. Вот его книги:
«Священные камни и языческие храмы древних славян» (М., «Гранд», 2004);
«Вернём этрусков Руси» (М., «Поколение», 2006);
«Русские руны» (М., «Альва-Первая», 2006),
«Вселенная русской письменности до Кирилла» (М., «Альва-Первая», 2007);
«Тайнопись на русских иконах» (М., «Альва-Первая», 2008) и др.
Если В.А. Чудинов - эпиграфист, то наш современник, писатель Юрий Дмитриевич Петухов - профессиональный историк и археолог. Презрев навязанные догмы, он поставил перед собой цель ответить на вопрос, кем же всё-таки были далёкие предки немцев и французов, ирландцев и литовцев, сербов и осетин и вообще всех индоевропейских народов?
Упорно работая в течение последних двадцати лет, он получил на него ответ:
«Они были древними русами: не русским народом в современном смысле этого слова, а суперэтносом русов, которые стали истинными творцами первоначальной истории человечества ещё десятки тысяч лет назад! От них-то и произошли славяне и греки, балты и германцы» (из аннотаций к книгам Ю.Д. Петухова). Вот книги Ю.Д. Петухова:
«Дорогами богов» (М., «Метагалактика», 1998);
«История Русов. Древнейшая эпоха. 40-3 тыс. до н. э.» (М., «Метагалактика», 2003);
«Сверхэволюция. Суперэтнос Русов» (М., «Метагалактика», 2007);
«Русы Евразии» (М., «Вече», 2008);
«Русы Древнего Востока» (М., «Вече», 2008);
«Тайны древних русов» (М., «Вече», 2008) и др.
Трудности в установлении этой очевидной истины у А.Т. Фоменко, Г.В. Носовского, В.А. Чудинова, Ю.Д. Петухова и других блестящих учёных были связаны с преодолением навязанной нам ложной всемирной истории человечества, из которой была вычеркнута память о Всемирной Протоимперии Великая Русь, Великой=«Монгольской» империи Древней Руси и о Сибирской Руси. Но не только.
Одновременно, начиная с XV–XVII вв., людям внушается, что от каменного топора, пещерного образа жизни, примитивного собирательства и т. п. человечество якобы движется «по линии прогресса» к блистающим вершинам христианско-технократической цивилизации.
На самом же деле, всё происходит с точностью до наоборот: с высот былого высшего духовного, нравственного, физического и интеллектуального могущества индоевропейцы по невидимой наклонной неумолимо скатываются в пропасть духовной, нравственной, физической и интеллектуальной деградации, а возможно, и гибели.
Машины, компьютеры и т. п. технические устройства - это «протезы» утраченного интеллектуального и физического совершенства человека белой расы. В случае техногенной или природной глобальной катастрофы европеоиды лишатся этих «протезов» и окажутся в проигрыше по сравнению с негроидами, австралоидами, монголоидами и другими расами, избежавшими христианизации и технократизации и потому в меньшей степени утратившими способность к выживанию в экстремальных ситуациях.
Олег Михайлович Гусев
Пятитомная «История Сибири» - это первый обобщающий научный труд, который раскрывает историю огромной части территории СССР, простирающейся от Урала до Тихого океана и от границ с Монголией до Ледовитого океана, с древнейших времен до наших дней.
В создании этого коллективного научного исследования, подготовленного сотрудниками Института истории, филологии и философии СО АН СССР в содружестве с историками Москвы, Ленинграда, Иркутска, Томска, Кемерова, Омска, Улан-Удэ, Читы, Якутска, Магадана, Владивостока, Хабаровска участвовали 159 ученых. Пятитомник «История Сибири» дает исчерпывающую картину последовательной смены культурно-исторических периодов на этой части Азиатского материка, начиная с ее древнейшего прошлого, раскрывает истоки исторически складывающейся дружбы народов нашей страны.
Первый том («Древняя Сибирь») начинается с истории первоначального заселения Северной Азии человеком и заканчивается тем коренным поворотом в судьбах народов Сибири, который был связан с присоединением ее к Русскому государству. История этого сурового и богатого края привлекала историков еще в XVIII в., начиная с Г. Ф. Миллера, для которого дорусская Сибирь была ограничена временем господства монголов и татар. Тогда же стало складываться представление о том, что сибирские народы не имели собственной истории, а если она и была, то «второго сорта». Вопреки этому распространенному в дореволюционной науке мнению авторы тома на громадном фактическом и документальном материале прослеживают все то оригинальное и самобытное, чем отмечен исторический путь коренного населения Сибири, его весомый вклад в историю мировой культуры.
Чертами своеобразия отмечены уже самые древние памятники культуры сибирских племен. В эпоху палеолита на берегах Ангары, Лены, Енисея охотники на мамонтов оставили поселения, орудия, произведения искусства, во многом близкие тому, что существовало у их современников в приледниковой Европе, но вместе с тем с рядом ярких оригинальных отличий. Реалистические традиции палеолита продолжались в творчестве потомков первых сибиряков - в неолите на берегах Лены и Ангары таежные охотники покрывали скалы тысячами великолепных рисунков. В то же время на Амуре оседлые рыболовы и земледельцы жили деревнями, в прочных полуподземных домах, их материальная и духовная культура была иной, но не менее яркой. Новая полоса в истории сибирских племен началась с внедрения в их жизнь металла. Особенно наглядно этот процесс прослежен в степях Южной Сибири (на Оби, Иртыше, Енисее) и в Забайкалье. В эпоху бронзы и в начале железного века «звериный стиль» в искусстве степных племен, пронизанный драматизмом и ощущением борьбы, стал как бы своеобразным символом новых общественных порядков и социальных противоречий, связанных с выделением аристократической верхушки в скотоводческих племенах. В I тысячелетии до н. э, скифские племена простирали свои кочевья от Причерноморья до Енисея, и это снова напоминает о древнем культурном единстве населения Евразии. В I тысячелетии новой эры, поднимаясь выше в экономическом и социальном развитии, племена тюрков и гуннов снова связывают север Азии с Европой, а на Дальнем Востоке формируются первые местные государства бохайцев, чжурчженей и киданей. Археология уже непосредственно связывается здесь с этнографией и древней историей эвенков, якутов, нанайцев и многих других народов Сибири и Дальнего Востока.
Второй том («Сибирь в составе феодальной России») на огромном материале раскрывает судьбы сибирских земель с середины XVI до середины XIX в. Глубоко прослеживаются многообразные процессы превращения Сибири в органическую часть многонационального Российского государства. Последовательно рассматривается история присоединения Сибири к России, хозяйственного освоения Сибири, управления краем, этапы его экономического и культурного развития, особенности социальных и национальных отношений и классовой борьбы в периоды расцвета феодального строя, его разложения и роста капиталистических отношений в России. Все эти процессы показаны с новых точек зрения. Например, шире и глубже, чем это удавалось ранее историкам, выявлена здесь первостепенная роль трудового русского крестьянства (а не купцов, торговцев соболями, воевод и т. п.) в освоении девственной земли Сибирц. Благодаря этой плодотворной роли история сибирских народов, вошедших в состав могущественного централизованного государства, пошла принципиально иным путем, чем история аборигенов Австралии, Тасмании или индейских племен Америки. Коренные народы Сибири сохранили свою материальную и духовную культуру, языки, верования (несмотря на активное наступление на них фанатичных церковников). Русские крестьяне научили возделывать пашню, есть хлеб, передали массу культурных навыков и достижений, неведомых тогда малым народам Северной Азии.
Завершающие разделы второго тома и третий том («Сибирь в эпоху капитализма») показывают двухвековой сложный процесс рождения нового экономического строя и вытеснения феодальных порядков капиталистическими отношениями. Хотя в Сибири не получили распространения помещичье землевладение и крепостное право, ее труженики испытывали тяжелую эксплуатацию со стороны других представителей помещичье-буржуазного государства: чиновников, купцов, золотопромышленников, кулаков, духовенства. Авторы третьего тома показывают, как крестьяне-переселенцы из Европейской России, искавшие за Уралом волю и землю, свободную от помещиков, превращали сибирские окраины в житницу страны, строили села и города, открывали залежи природных богатств, осваивали их, трудились на приисках, рудниках, заводах; как на рубеже XIX - XX вв. сооружение Великого Сибирского железнодорожного пути, став воплощением созидательной силы народного труда, усилило экономические, политические и культурные связи Азиатской и Европейской России; как усиливалось плодотворное влияние на сибирские окраины передовой русской культуры, общественной мысли, революционного движения и складывались революционные традиции сибиряков.
Особый интерес представляют главы, посвященные роли политических ссыльных и каторжан в разные периоды освободительного движения, деятельности В. И. Ленина и других революционеров-марксистов в Сибири, первым Советам и вооруженным восстаниям там в период первой русской революции, национально-освободительному движению сибирских народов, сибирякам-революционерам периода первой мировой войны и Февральской буржуазно-демократической революции.
Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войне в Сибири по-священ первый раздел следующего, четвертого тома («Сибирь в период строительства социализма»). Окончательная победа Советской власти в Сибири и на Дальнем Востоке и освобождение их от иностранных интервентов позволили сибирякам вместе со всей Советской страной вступить на путь строительства новой, социалистической жизни. В периоды восстановления и начала реконструкции народного хозяйства (1921-1928 гг.), реконструкции народного хозяйства и победы социализма в СССР (1929-1937 гг.) народы Сибири достигли выдающихся успехов в развитии промышленности, сельского хозяйства, транспорта, здравоохранения, науки и искусства.
В четвертом и в завершающем, пятом томе («Сибирь в период завершения строительства социализма и перехода к коммунизму») наглядно показано историческое значение творческой преобразующей работы, совершаемой сибиряками вместе со всеми народами нашей страны под руководством КПСС. Сибирь внесла свой огромный вклад в борьбу со смертельным врагом человечества - фашизмом в период Великой Отечественной войны. В далеких районах сибирского тыла ковалось оружие победы, на фронтах, особенно в переломные дни боев под Москвой, сибиряки покрыли себя неувядаемой славой. В годы послевоенных пятилеток (1946- 1958 гг.) и на новом этапе коммунистического строительства (1959-1965 гг.) сибирская земля достигает небывалого расцвета. Оглядываясь на путь социалистических преобразований в Сибири, читатель видит не только плотины Иркутской, Братской ГЭС, огни Норильского металлообрабатывающего комбината, алмааные копи Мирного в Ви-люйской тайге, золотые прииски Магадана, но и создание собственной письменности у бурят, якутов и тунгусов-эвенков, Якутский университет, Академический городок СО АН СССР под Новосибирском.
Пятитомная «История Сибири» -итог глубокого научного исследования исторических процессов, продолжающихся и сейчас, в наши дни. Будучи неотъемлемой частью всемирной истории, эти процессы и итоги их научного познания помогут решению многих сложных и острых проблем современного человечества.
В 1973 г. за этот капитальный труд, опубликованный в 1968-1969 гг., была присуждена Государственная премия СССР академику А, П Окладникову и члену-корреспонденту АН СССР В. И. Шункову. По просьбе А. П. Окладникова премия передана в Фонд Мира как общий вклад ученых Сибири в борьбу нашего народа за мир на Земле.
Наука и человечество. 1975. Сборник - М.: Знание, 1974.
